Неточные совпадения
— Молчи ж, говорят тебе, чертова детина! — закричал Товкач сердито, как нянька, выведенная из терпенья, кричит неугомонному повесе-ребенку. — Что пользы знать тебе, как выбрался? Довольно того, что выбрался. Нашлись люди, которые тебя не выдали, — ну, и будет с тебя! Нам еще немало ночей
скакать вместе. Ты думаешь, что пошел за простого козака? Нет, твою
голову оценили
в две тысячи червонных.
—
В сущности, город — беззащитен, — сказал Клим, но Макарова уже не было на крыше, он незаметно ушел. По улице, над серым булыжником мостовой, с громом
скакали черные лошади, запряженные
в зеленые телеги, сверкали медные
головы пожарных, и все это было странно, как сновидение. Клим Самгин спустился с крыши, вошел
в дом,
в прохладную тишину. Макаров сидел у стола с газетой
в руке и читал, прихлебывая крепкий чай.
Он поскачет сломя
голову в Обломовку, наскоро сделает все нужные распоряжения, многое забудет, не сумеет, все кое-как, и поскачет обратно, и вдруг узнает, что не надо было
скакать — что есть дом, сад и павильон с видом, что есть где жить и без его Обломовки…
Верхом,
в глуши степей нагих,
Король и гетман мчатся оба.
Бегут. Судьба связала их.
Опасность близкая и злоба
Даруют силу королю.
Он рану тяжкую свою
Забыл. Поникнув
головою,
Он
скачет, русскими гоним,
И слуги верные толпою
Чуть могут следовать за ним.
Пантелей, при первом известии о его нездоровье,
прискакал сломя
голову, однако не застал уже родителя
в живых.
Вадим потерял
голову от радости, бросился
в первый трактир за съестными припасами, купил бутылку вина, фруктов и торжественно
прискакал на извозчике домой.
Увлекшись этим богословским спором, Вахрушка, кажется, еще
в первый раз за все время своей службы не видал, как приехал Мышников и прошел
в банк. Он опомнился только, когда к банку сломя
голову прискакал на извозчике Штофф и, не раздеваясь, полетел наверх.
— Знаешь, что я тебе скажу! — вдруг одушевился Рогожин, и глаза его засверкали. — Как это ты мне так уступаешь, не понимаю? Аль уж совсем ее разлюбил? Прежде ты все-таки был
в тоске; я ведь видел. Так для чего же ты сломя-то
голову сюда теперь
прискакал? Из жалости? (И лицо его искривилось
в злую насмешку.) Хе-хе!
Такими-то рассуждениями старался помочь Лаврецкий своему горю, но оно было велико и сильно; и сама, выжившая не столько из ума, сколько изо всякого чувства, Апраксея покачала
головой и печально проводила его глазами, когда он сел
в тарантас, чтобы ехать
в город. Лошади
скакали; он сидел неподвижно и прямо и неподвижно глядел вперед на дорогу.
Открытие жилы
в Ульяновом кряже произвело настоящий переполох. Оников
прискакал сломя
голову и расцеловал Родиона Потапыча из щеки
в щеку. Спустившись
в шахту, он долго любовался жилой и вслух делал примерные вычисления. На худой конец, оправдаются все произведенные расходы, да столько же получится дивиденда.
7-го, когда я сидел с Ваней за ужином, бросился на меня Миша Волконской. Курьером
скачет к H. H. Тут много перебежало и
в голове и сердце
в продолжение получаса, что он у меня пробыл…
«Это, мол, верно: они без денег ничего не могут». Ну, а Агашимола, он из дальней орды был, где-то над самым Каспием его косяки ходили, он очень лечиться любил и позвал меня свою ханшу попользовать и много
голов скота за то Емгурчею обещал. Емгурчей меня к нему и отпустил: набрал я с собою сабуру и калганного корня и поехал с ним. А Агашимола как взял меня, да и гайда
в сторону со всем кочем, восемь дней
в сторону
скакали.
Больной между тем, схватив себя за
голову, упал
в изнеможении на постель. «Боже мой! Боже мой!» — произнес он, и вслед за тем ему сделалось так дурно, что ходивший за ним лакей испугался и послал за Полиной и князем. Те
прискакали. Калинович стал настоятельно просить, чтоб завтра же была свадьба. Он, кажется, боялся за свою решимость. Полина тоже этому обрадовалась, и таким образом
в маленькой домовой церкви произошло их венчанье.
— Мама, мама, милая ма, вы не пугайтесь, если я
в самом деле обе ноги сломаю; со мной это так может случиться, сами же говорите, что я каждый день
скачу верхом сломя
голову. Маврикий Николаевич, будете меня водить хромую? — захохотала она опять. — Если это случится, я никому не дам себя водить, кроме вас, смело рассчитывайте. Ну, положим, что я только одну ногу сломаю… Ну будьте же любезны, скажите, что почтете за счастье.
— Нет-с, он не помешанный, а развратник великий! — возразил Крапчик, не могший более сдерживать своей досады на Ченцова, появление которого на родине было для Петра Григорьича хуже ножа острого, так что
в первые минуты после прочтения письма дочери ему пришло было
в голову бросить все
в Петербурге и
скакать к себе, чтобы спасать Катрин от этого негодяя.
— Помилуйте! — жаловался он, — ничего толком рассказать не умеют, заставляют надевать белые перчатки,
скакать сломя
голову… Да вы знаете ли, что я одной клиентке
в консультации должен был отказать, чтоб не опоздать к вам… Кто мне за убытки заплатит?
В то же время показались всадники, человек с пятьдесят, сабли наголо. Впереди
скакал чернобородый детина
в красном кафтане,
в рысьей шапке с парчовым верхом. К седлу его привязаны были метла и собачья
голова.
Вокруг Руслана ходит конь,
Поникнув гордой
головою,
В его глазах исчез огонь!
Не машет гривой золотою,
Не тешится, не
скачет он,
И ждет, когда Руслан воспрянет…
Но князя крепок хладный сон,
И долго щит его не грянет.
Понял я также, что и сам я,
прискакав сюда сломя
голову, по первому его слову,
в восторге от его предложения, очень походил на дурака.
Он вскочил на лошадь, и ударами принудил измученного коня
скакать по дороге
в селение…
в его
голове уже развились новые планы, новые замыслы гибели и разрушения.
Князь взял себе лучшего и пустил его по полю. Горячий конь был! Гости хвалят его стати и быстроту, князь снова
скачет, но вдруг
в поле выносится крестьянин на белой лошади и обгоняет коня князя, — обгоняет и… гордо смеётся. Стыдно князю перед гостями!.. Сдвинул он сурово брови, подозвал жестом крестьянина, и когда тот подъехал к нему, то ударом шашки князь срубил ему
голову и выстрелом из револьвера
в ухо убил коня, а потом объявил о своём поступке властям. И его осудили
в каторгу…
Она пришла мне
в голову, когда
Я к вам
скакал с известьем из Севильи.
Она и понесла Прохора
в самый ад метели и
скакала долго, брыкая задом и загибая
голову к передним коленам, пока, наконец, при одном таком вольте шорник перелетел через ее
голову и всею своею фигурою ввалился
в какую-то странную кучу живых людей, не оказавших, впрочем, ему с первого раза никакого дружелюбия.
В последний проезд он уже
скакал через редкие города (Киренск, Верхоленск и Олекму), стоя
в повозке и размахивая над
головой красным флагом.
Надо было видеть, как он лихо танцевал с ней модные танцы, па-д'эспань, па-де-патинер, краковяк и лезгинку, как, оставив свою даму на одном конце комнаты, он ловко
скакал вокруг самого себя, держа руку над
головой и живописно изогнувшись, как уже на другом конце, отделенный от дамы другими парами, он выделывал, щелкая каблуками, соло, как потом он стремительно мчался, кружась и толкая других танцоров, к покинутой даме, как он встряхивал плечами и округленными локтями
в такт музыке и как, геройски полуобернувшись направо к Александре Васильевне, он наступал на чужие каблуки и платья.
— Ну хорошо, на жеребцах поедем, — говорю я, — только уговор лучше денег:
в сарае не изволь их муштровать и хлестать, а то они у тебя выскакивают, как бешеные, и, подъезжая к приходу, не
скакать благим матом, а то, пожалуй, или себе
голову сломишь или задавишь кого-нибудь.
Он любил хорошо поесть и выпить, идеально играл
в винт, знал вкус
в женщинах и лошадях,
в остальном же прочем был туг и неподвижен, как тюлень, и чтобы вызвать его из состояния покоя, требовалось что-нибудь необыкновенное, слишком возмутительное, и тогда уж он забывал всё на свете и проявлял крайнюю подвижность: вопил о дуэли, писал на семи листах прошение министру, сломя
голову скакал по уезду, пускал публично «подлеца», судился и т. п.
Посылали за тройками к Ечкину,
скакали сломя
голову за Тверскую заставу, обедали
в «Мавритании» или
в «Стрельне» и возвращались домой поздно вечером, к большому неудовольствию Ирины Алексеевны, смотревшей брезгливо на эти «эскапады [Проказы (от фр. escapade).] дурного тона». Но молодежь нигде так безумно не веселилась, как именно
в этих эскападах, под предводительством Аркадия Николаевича.
Скачу сломя
голову, чтобы брата отговорить от дурачества, которое сам хотел было сделать три месяца тому назад; но вы, красавицы, меня вылечили от залетного воображения, от всяких попыток на супружеское счастье, от веры
в вашу любовь, — вы, которые никого, кроме себя, не любите.
Я старался бить ее
в те места, где ей больнее, сломал хлыст и остатком хлыста стал бить по
голове. Но Воронок все не хотел
скакать. Тогда я поворотил назад, подъехал к дядьке и попросил хлыстика покрепче. Но дядька сказал мне...
Лихой полицмейстер Гнут (из отчаянных гусаров) на обычной паре впристяжку (известно, что порядочные полицмейстеры иначе никогда не ездят как только на паре впристяжку), словно угорелый,
скакал сломя
голову с Большой улицы на Московскую, с Московской на Дворянскую, с Дворянской на Покровскую, на Пречистенскую, на Воздвиженскую, так что на сей день не успел даже завернуть и
в Кривой переулок, где обитала его Дульцинея.
Лошадь
скакала, изогнув шею, на боку ее висел вниз
головою Крогер, запутавшийся
в поводьях и стременах, а рядом, нагнувшись,
скакал Пищальников и старался схватить лошадь за узду.
Через низкие ограды садов, пригнувшись,
скакали всадники
в папахах, трещали выстрелы, от хуторов бежали женщины и дети. Дорогу пересек черный, крючконосый человек с безумным лицом, за ним промчались два чеченца с волчьими глазами. Один нагнал его и ударил шашкой по чернокудрявой
голове, человек покатился
в овраг. Из окон убогих греческих хат летел скарб, на дворах шныряли гибкие фигуры горцев. Они увязывали узлы, навьючивали на лошадей. От двух хат на горе черными клубами валил дым.
Коренник под темно-красной дугой с двумя колокольчиками иноходью раскачивался на крупных рысях; пристяжные, посветлее «рубашкой»,
скакали головами врозь, с длинными гривами, все
в бляхах и ремнях, с концами, волочившимися по земле.
Середь залы бочонки с вином. И пьют и льют, да тут же и спят вповалку. Девки —
в чем мать на свет родила, волосы раскосмативши, по всему дому
скачут да срамные песни поют. А князь немытый, небритый, нечесаный,
в одной рубахе на ковре середь залы возле бочонка сидит да только покрикивает: «Эй, вы, черти, веселее!..
Головы не вешай, хозяина не печаль!..»
Так я теперь и остаюсь скоморохом — я смехотвор, я беспутник — я
скачу, я играю, я бью
в накры, свищу, перебираю ногами и трясу
головой.
— А я, — отвечал Памфалон, — с тобою не спорю, но говорю тебе, что я человек очень непостоянной жизни, я ремеслом скоморох и не о благочестии размышляю, а я
скачу, верчусь, играю, руками плещу, глазами мигаю, выкручиваю ногами и трясу
головой, чтобы мне дали что-нибудь за мое посмешище. О каком богоугождении я могу думать
в такой жизни!
— Так ты, мой люба (великий князь погладил его по
голове, как наставник умного ученика), махни нынче же, сейчас, тихомолком
в Верею… Скажем, захворал…
Скачи, гони, умори хоть десяток лошадей, а
в живых заставай князя Михайлу Андреевича… как хочешь, заставай!.. Улести лаской, духовною речью, а если нужно, пугни… и привози ко мне скорей душевную грамоту, передает-де великому князю московскому свою отчину, всю без остатка, на вечные времена, за ослушание сына.
— Что́ ж делать, возьми, коли не уступают. Да, батюшка ты мой, я было и забыл. Ведь надо еще другую антре на стол. Ах, отцы мои! — Он схватился за
голову. — Да кто же мне цветы привезет? Митинька! А Митинька!
Скачи ты, Митинька,
в подмосковную, — обратился он к вошедшему на его зов управляющему, —
скачи ты
в подмосковную и вели ты сейчас нарядить барщину Максимке-садовнику. Скажи, чтобы все оранжереи сюда воло́к, укутывал бы войлоками. Да чтобы мне двести горшков тут к пятнице были.